Святой мученик Лука Сербский: «Оправдана ли наша борьба против коммунизма?»

Коммунистическая революция вспыхнула в нашем народе в один весьма тяжкий период нашей истории, в то время, когда мы не имели ни своей страны, ни свободы. Эта революция за краткое время произвела страшное опустошение на земле. Сербы увидели великую опасность этой современной чумы и дружно поднялись против этого наибольшего и непримиримого врага. Наибольшие требования совести породили нашу антикоммунистическую борьбу. В опасности оказались христианская Церковь и христианская цивилизация. В опасности оказались наши главнейшие нравственные и национальные идеалы. В опасности оказались и жизни наши. Поэтому сербы непоколебимо решились на борьбу против коммунизма. Наша борьба против коммунизма нравственно и национально оправдана. Мы можем проанализировать эту истину.

Коммунистическая доктрина ведет борьбу против Бога. Коммунисты исповедуют, что существует только материя. Мы же верим в Бога. Откуда гармония и мудрые законы во вселенной, если не существует некая высшая и разумная сила? На этот вопрос нет ответа. Можем ли мы тогда принять коммунистическую доктрину? Это было бы самоубийством разума и совести. Итак, разве не оправдана наша борьба против коммунизма, когда мы противоборствуем безбожникам, защищая веру в Бога и свободу совести?

Коммунисты ведут борьбу против Иисуса Христа и его учения. Мы же верим, что Евангелие Иисуса Назарянина есть единственная книга, которая установила прочные основы для достижения социальной справедливости на земле и вечного счастья на небе. Итак, разве не оправдана наша борьба против коммунизма, когда мы противоборствуем антихристу, защищая Христа и христианскую цивилизацию?

Коммунисты против нравственности. Они говорят, что нравственные законы не вечны. И более того, согласно им, всякий класс имеет свои собственные нравственные законы. Коммунисты утверждают, что ради коммунистической идеи им все позволено. Их великий учитель Ленин изрек: «Нужно быть готовым на все и решиться на любую жертву, на все возможные лукавства, незаконные методы и утаиванье истины в случае, если это поможет совершить коммунистическое дело». В духе этой нормы коммунистам разрешается давать обещание и не исполнять его, красть, убивать и лгать, если это в интересах коммунизма. Оценку коммунистической нравственности можно хорошо видеть в словах Ленина: «Из ста большевиков – семьдесят дураков и двадцать девять бродяг». Когда такая оценка высказана самим Лениным, то что же нам остается сказать? Не погрешим против совести, если скажем, что и одного из тысячи [коммунистов] нет нравственно исправного и чистого по душе и делам. Кто был таковым, во время [революции] ушел из красного табора. Итак, разве не оправдана наша борьба против коммунизма, когда мы противоборствуем безнравственности и зверству, защищая нравственность и человечность?

Коммунисты за диктатуру в науке. Они требуют, чтобы ученые свои научные результаты приводили в соответствие с принципами исторического материализма. К непослушным [ученым] применяют физические меры. Известно, как однажды большевистские власти в России, на этнографическом конгрессе в Москве, где обсуждались известные научные проблемы в духе, противном историческому материализму, выпустили инструкцию, которая определяла норму того, как и в каком духе могут вестись научные исследования и дискуссии. Подумайте, насколько это абсурдно, когда полицейское государство подвергает контролю все стороны нашей деятельности! Итак, разве не оправдана наша борьба против коммунизма, когда мы против диктатуры в науке, выступаем за свободу научного труда?

Коммунисты против брака. Вместо брака они предлагают свободу любви. Связи мужчины и женщины могут быть, как они говорят, совершенно свободными, и никто не будет иметь право вмешиваться в это сугубо личное дело. Общественный коллектив, согласно им, не будет ограничивать право заключения и расторжения связи мужчины и женщины. Эта коммунистическая доктрина открывает врата блуду и разврату. Особенно болезненный факт состоит в том, что коммунисты дали свободу полного удовлетворения [блудной страсти] молодежи. Итак, разве не оправдана наша борьба против коммунизма, когда мы противоборствуем блуду и разврату, защищая брачное единство и чистоту нашей молодежи?

Коммунисты против семьи. Луначарский, известный коммунистический деятель, сказал: «В будущем обществе дети не будут знать слов “папа” и “мама”». Коммунисты говорят, что женщины в будущем обществе будут оставлять детей в родильных домах, и дети будут помещаться в специальное учреждение, где их будут так воспитывать и содержать, чтобы они никогда не узнали своих родителей, а родители – их. Мы же смотрим на семью как на основу общества, которая необходима для общественного единства. Мы не можем и не хотим отвергать и разрушать радость семейной жизни. Итак, разве не оправдана наша борьба против коммунизма, когда мы противоборствуем разрушению семьи и семейного очага?

Коммунисты изначально против государства. В будущем обществе, говорят они, власти не будут нужны, а все граждане станут добровольно исполнять свои обязанности. Мы же верим, что на земле люди никогда не достигнут такого совершенства, соответственно, эта доктрина открывает врата анархии. Какие результаты дала эта доктрина нам, известно всем. А ведь врата анархии лишь чуть приоткрылись. Каковы были бы последствия, если бы эти врата открылись полностью, нетрудно представить. Итак, разве не оправдана наша борьба против коммунизма, когда мы противоборствуем анархии и беззаконию, защищая порядок, закон и безопасность в обществе?

Коммунисты против разделения профессий в обществе. Не будут, говорят они, одни люди всю жизнь заниматься физическим трудом, а другие пользоваться радостями господской жизни, но будет смена профессий. Вот как дословно о том возглашает Фридрих Энгельс: «В будущем обществе не будет пропасти между архитектором и извозчиком, ибо по закону о смене профессий архитектор после известного времени станет извозчиком, а извозчик – архитектором». Мы же смотрим на разделение профессий в обществе как на позитивный факт, а на эту доктрину о [регулярной] смене профессий при социализме – как на смешную байку. Также мы стоит в убеждении, что между сословиями должно быть доверие и взаимное почтение ко всякому труду, и всякий должен быть способен развивать свои природные способности, и достойно жить от своего труда на земле. Итак, разве не оправдана наша борьба против коммунизма, когда мы противоборствуем глупой фантазии о водворении дворника на университетскую кафедру, а профессора – на уборку улиц, защищая равное достоинство каждого человека, независимо от того, к какому сословию он принадлежит?

Коммунисты за революцию. Они не чтят демократические начала. Когда Ленину однажды указали, что революция слишком кровава, он сказал: «Это ничего не значит. Пусть погибнут три четверти человечества, но зато одна четверть, которая останется жить, будет коммунистической». Нам не нравится революция. Мы хотим спасти весь наш народ, не взирая на его национальную и идеологическую принадлежность. Итак, разве не оправдана наша борьба против коммунизма, когда мы чтим демократические начала и защищаем человечество от почти полной гибели и истребления?

Коммунисты первыми начали революцию. Они убивали достойных и честных людей. Убивали женщин и детей. Резали людей живьем и бросали их в ямы. Главной их борьбой была ликвидация [сербских] националистов. Борьба против [фашистских] оккупантов была у них на последнем месте. Итак, разве не оправдана наша борьба против коммунизма, когда мы боремся за спасение и сохранение сербского народа?

Коммунисты против нашего короля. Они в принципе против монархии. Они не любят короля и не борются за него. Известно, что и в настоящий момент коммунисты пытаются запретить королю возвращение в отечество. Это они теперь открыто объявляют. Не забудем тот факт, что король ранее назвал коммунистов-партизан обычными террористами и разбойниками. Мы одни верны королю и мы одни ведем борьбу за него. Итак, разве не оправдана наша борьба против коммунизма, когда мы остаемся верными присяге, данной королю, и действительно боремся за его королевское величество Петра II?

Сербы! Мы изложили мотивы и цели нашей борьбы против коммунизма. Мы не ведем борьбу за интересы каких-либо иностранных сил, но боремся за интересы нашего народа, наших детей и за наше будущее. Мы остаемся верны духу нашей мученической истории. Помоги, Боже, сербам придти к согласию.

Цетинье, 1944 год

Священномученик Лука Вукманович родился 14 октября 1907 года в селе Утрг в Црмнице (Черногория). Его отец, Николай, уехал на заработки в Америку, чтобы прокормить многодетную семью, оставшуюся в Черногории. Благодаря этому три его сына, в том числе и Лука, смогли окончить школу и поступить в университет. Лука поступил в Белградский университет после окончания Цетиньской семинарии. Вскоре в дом Вукмановичей пришла беда: за короткий срок умерли старший брат, сестра, а за ними и отец. Мать попросила Луку оставить учебу, вернуться домой и начать работать. Лука вернулся в родное село, женился на Драгине Лопичич и вскоре принял священный сан. Спустя два года родился первенец – Чедомир, всего у отца Луки было двое сыновей и две дочери.

Черногорцы, возможно, единственный европейский народ, который до известной степени сохранил племенное деление. Вукмановичи происходили из племени Подгор, которое проживало в двух соседних селах – Подгор-Утрг и Подгор-Овточичи. Во втором селе своего родного племени и служил отец Лука приходским священником. В епархии о нем отзывались как об «одном из лучших учеников семинарии и одном из самых ревностных молодых священников». Несмотря на молодость, он, по словам митрополита Гавриила [1], быстро заслужил любовь и уважение народа.

В 1931 году на отца Луку было совершено покушение: во время Литургии, когда он вышел из алтаря на великий вход, некий Йован Степчевич, психически больной человек, трижды выстрелил в него из револьвера. Первая пуля попала в плечо, а вторая в живот. Отец Лука удержался на ногах, затем нашел силы, чтобы вернуться в алтарь и поставить на престол Святые Дары, после чего упал, потеряв сознание. Тяжелораненого священника доставили в больницу, где ему сделали операцию.

Мотивы покушения остались невыясненными. Существовало несколько версий, в том числе и та, что за этим стояли коммунисты (так считал и митрополит Гавриил). Нужно сказать, что отец Лука был наиболее ярким и последовательным православным полемистом, выступавшим против коммунистической идеологии. Он посвятил этому вопросу ряд статей, диссертацию [2], проповеди и лекции. По замечанию автора жизнеописания Луки Црмницкого, историка отца Павла (Кондича), «в то время эти труды стали самой серьезной и аргументированной критикой материалистической философии».

По милости Божией, отец Лука поправился и вернулся к служению. В 1936 году его избирают секретарем священнического сообщества Черногорско-Приморской митрополии. В 1937 году отец Лука принял участие в борьбе против конкордата югославского государства с Ватиканом [3], который давал югославским католикам особые права по сравнению с православными христианами и верующими других вероисповеданий. Против конкордата резко выступал Сербский Патриарх Варнава [4], вскоре скончавшийся при неясных обстоятельствах. Начались массовые выступления против конкордата, в которых участвовали многие архиереи и священство. Власти подавляли протест суровыми репрессиями. В то время отец Лука выступал с проповедями, писал статьи и выступал на радио, недвусмысленно осуждая конкордат и действия властей. Он был большим почитателем святителя Николая (Велимировича) – одним из главных борцов против конкордата. Из-за этой своей позиции отцу Луке пришлось лишиться должности секретаря священнического содружества. Вскоре государство пошло на уступки, прекратив процедуру официального утверждения конкордата, и возмущения православных пошли на спад. Но для отца Луки трудности только начинались.

Его недруги писали доносы против него и, поверив им, Гавриил [5], его бывший правящий архиерей, ставший новым патриархом, распорядился уволить отца Луку из числа преподавателей Цетиньской семинарии, что сильно ухудшило материальное положение его семьи. Все просьбы, которые в это время отец Лука писал Священному Синоду и патриарху, оставались без ответа. Через некоторое время его перевели служить в Македонию на приход города Гостивар [6]. В македонской столице Скопье отец Лука нашел место преподавателя закона Божия в гимназии. В это же время он пишет и защищает диссертацию на православном богословском факультете Белградского университета.

Последний период жизни священномученика пришелся на Вторую мировую войну. Он освящен в дневниковых записках отца Луки, названных им «Моя жизнь в рабстве».

В апреле 1941 года немцы и болгары оккупировали Македонию, и в мае того же года отец Лука вернулся в Черногорию, куда он ранее отправил семью. Здесь в начале июля 1941 года он отказался подписать предложенную итальянскими оккупантами «подписку о лояльности [7]». Он также осудил решение Черногорского народного собора от 12 июля 1941 года [8], провозгласившего, по инициативе и при поддержке итальянских оккупантов, независимость от королевства Югославии. Отец Лука одновременно поддерживал борьбу и против оккупантов, и против коммунистов-партизан, которые на рубеже 1941–1942 годов «во имя революции» уничтожили много выдающихся людей Черногории, не поддержавших их идеологию.

Братоубийственная гражданская война в России, которую принес коммунизм, вспыхнула и в Сербии. Трагически отразилась она на семье отца Луки: оба его брата Джуро и младший Светозар, ставший впоследствии видным партийным деятелем в Югославии, были коммунистами. Когда во время Второй мировой войны мать спросила Светозара: «Что будет с Лукой, если вы победите?» – он мрачно ответил: «Сама знаешь». Так сказал человек, кто сам признавался, что получил образование исключительно благодаря брату, выделявшему ему половину своей зарплаты. Позднее Светозар написал книгу «Моя семья», где отцу Луке посвящено 200 страниц, там он приводит характерную деталь: после совместного чтения «Братьев Карамазовых» Достоевского Светозар был всецело за Ивана Карамазова, а отец Лука – за Алешу.

В 1941–1944 годах отец Лука вместе с семьей жил в Цетинье, преподавая в гимназии. В это время он часто посещал заключенных в тюрьмах и устроенных итальянцами концлагерях. В начале 1944 года за выступления против оккупантов отец Лука был арестован и провел несколько дней в тюрьме, но по просьбе священномученика митрополита Иоанникия [9] вскоре его освободили.

В конце ноября 1944 года, когда победа коммунистов уже стала очевидной, основные силы сербских четников, верных изгнанному королю, ушли из Черногории в Словению, чтобы спастись от расправы. Вместе с ними ушли также несколько сотен черногорских интеллектуалов, среди которых был и отец Лука со своим старшим сыном Чедомиром, которому тогда исполнилось 14 лет. Пробиваясь через Боснию и Герцеговину, эта группа неоднократно вынуждена была вступать в стычки с партизанами и отрядами хорватских усташей и до Словении добрались далеко не все.

В конце мая 1945 года эта группа расположилась в месте, удаленном на 15 километров от словенского города Камника. Здесь руководители группы приняли следующее решение: тем, кто мог быть привлечен к ответственности за убийства, совершенные во время войны, должны двигаться дальше через Австрию в Западную Европу; остальным участникам исхода было рекомендовано сдаться победителям-коммунистам. В то время командир партизанских войск опубликовал постановление о помиловании всех противников, которые не обвинялись в убийствах.

Группа, в которой были отец Лука с сыном, вошла в Камник и сдалась словенским партизанам. Те, разоружив черногорцев, разместили их в лесу, недалеко от города. Через три дня группу окружила 5-я черногорская пролетарская бригада из состава 3-й пролетарской дивизии под командованием Саввы Бурича. Была произведена перепись всех сдавшихся, в которой учитывалось не только имя и год рождения, но и род занятий. В тот день к отцу Луке подошел командир 3-го батальона черногорской пролетарской бригады Марко Джурович, с которым он был знаком до войны. Джурович забрал сына отца Луки Чеду и, назвав своим курьером, отвел в штаб батальона, чем спас его жизнь.

На следующий день сдавшимся было приказано выстроиться в колонны. Одну колонну, в 60 человек, коммунисты сформировали сами, поименно указывая, кто должен там стоять. Там оказался и отец Лука Вукманович. Всех названных связали и отправили в неизвестном для остальных направлении. Вечером, около девяти часов из леса донеслось три залпа, а затем одиночные револьверные выстрелы. Чедомир понял, что его отец погиб.

На следующее утро мальчика определили солдатом 5-й черногорской бригады, выдали оружие и показали, как с ним обращаться. В послеполуденные часы стали искать добровольцев, чтобы закопать «тех». Чедомир вызвался, зная, что между «теми» его отец, но ему не разрешили. Позднее один солдат, с которым он подружился, рассказал ему, что всех расстрелянных, среди которых был и отец Лука, закопали в общей яме, вырытой заранее.

Много позже, в 1958 году, Чедомир случайно встретился с Марко Джуровичем [10], и тот объяснил ему, что ничего не мог сделать для спасения его отца, поскольку приказ о его расстреле пришел «сверху».

За свою недолгую жизнь священномученик Лука Вукманович успел много написать. Его труды составили три тома, изданных Черногорско-Приморской митрополией, архив творений священномученика хранился в его семье. Среди трудов святого Луки следует упомянуть докторскую диссертацию – исследование «Материалистическое и христианское понимание истории». Полемике с коммунизмом посвящена серия его статей «Христианская этика в сравнении с коммунистической деятельностью» и некоторые проповеди. Из вероучительных произведений известны «Догматика», «Катехизис» и «Пастырское богословие» – они представляют собой пособия по тем дисциплинам, которые он вел в Цетиньской семинарии.

Из гомилетического наследия сохранилось 30 проповедей и четыре надгробных слова. Кроме того, есть цикл исторических статей, посвященных вопросу религиозности черногорского владыки, правителя и поэта Петра Негоша. Ряд трудов посвящен богословским, богослужебным, философским, этическим и педагогическим вопросам. Один из них – доклад о состоянии воспитания в Цетиньской семинарии – адресован преподобному Иустину (Поповичу).

Сербская Православная Церковь чтит Луку Вукмановича как священномученика. День его памяти –11 августа.

[1] Правящий архиерей, будущий патриарх Сербский.

[2] В 1940 году Лука Вукманович защитил докторскую диссертацию “Maтериалистическое и христианское понимание истории».

[3] Конкордат — договор страны с Ватиканом, регулирующий вопросы, связанные с правами и обязанностями Римско-католической церкви по отношению к этой суверенной державе.

[4] Патриарх Варнава – 1880 – 1937 гг. Сербский епископ Константинопольского патриархата, с 1913 года в Сербской Православной Церкви; с 1930 года Архиепископ Печский, Митрополит Белградский-Карловачский, Патриарх Сербский.

[5] Патриарх Гавриил V – в 1938 году избран на Сербский патриарший престол, после внезапной кончины Патриарха Варнавы.

[6] Гостивар — город в Македонии в регионе Полог, у подножия горного массива Шар.

[7] Подписка о сотрудничестве с итальянскими фашистами.

[8] На Соборе провозглашена суверенная и независимая Черногория в форме Конституционной монархии. Собор решил восстановить королевское наместничество и просить его величество итальянского короля и царя определить наместника Черногории, который провозгласит конституцию.

[9] Священномученик Иоанникий митрополит Черногорско-Приморский (1890 – 1945 гг.) — убит коммунистическими безбожниками без суда и следствия в районе Букули в Шумадии (область Сербии).

[10] Марко Джурович — командир батальона третьей дивизии пятой черногорской пролетарской бригады, земляк Вукмановичей.