Иерей Николай Савченко о малоизвестной цитате Сталина, ярко характеризующей его антихристианскую сущность
Протоколы встреч на высшем уровне Рузвельта, Черчилля и Сталина и дипломатические документы времен войны дают некоторые интересные свидетельства высказываний лидеров союзников по религиозному вопросу.
Наиболее впечатляющей является фраза Сталина «дьявол, разумеется, на моей стороне».
Эта фраза была сказана Сталиным на обеде после второго заседания Тегеранской конференции 28 или 29 ноября 1943 года. Во время обеда по воспоминаниям Черчилля и других участников произошел такой краткий диалог:
Черчилль: «Я полагаю, что Бог на нашей стороне. Во всяком случае, я сделал все для того, чтобы он стал нашим верным союзником…»
Сталин: «Ну, а дьявол, разумеется, на моей стороне. Потому что, конечно же, каждый знает, что дьявол — коммунист. А Бог, несомненно, добропорядочный консерватор…»
http://lib.rus.ec/b/348774/read
На английском языке эта фраза была запротоколирована следующим образом: «God is on your side? Is He a Conservative? The Devil’s on my side, he’s a good Communist.»
https://en.wikiquote.org/wiki/Joseph_Stalin
Эта фраза особенно важна в контексте появившихся слухов-небылиц о якобы покаянии Сталина.
Важно здесь отметить, что данная фраза была сказана Сталиным уже после выборов Патриарха в Москве и дарования относительной и самой минимальной свободы Московскому Патриархату и другим исповеданиям СССР. То есть Сталин говорил, что дьявол на его стороне уже после мнимого «покаяния». Очевидно, что Сталин, давая эту относительную свободу религии, делал такие шаги вовсе не из соображения собственных изменения отношений к Церкви, а исключительно из соображений политики.
Еще одно интересное свидетельство мы видим в протоколе встречи Молотова с лордом Бивербуком в Лондоне в советском посольстве на Кенсингтон стрит 24 мая 1942 года.
В протоколе встречи есть следующий интересный эпизод:
«Бивербрук ответил, что Рузвельт является как раз тем человеком, с которым следует говорить о втором фронте. Что касается ссылок на американское правительство, то американцы весьма чувствительно относятся к религиозному вопросу в СССР. Они хотели бы обратить тов. Сталина в христианство. Кроме того, американцы не хотят включения Прибалтики в СССР в то время, как в Англии прибалтийские республики уже признаны составной частью СССР.»
Здесь важно отметить, что Бивербук говорит о чувствительности американцев в религиозном вопросе именно в ходе дискуссии об открытии Второго Фронта. Бивербук указывает на религиозный вопрос в качестве одного из главных, влияющих на советско-америкаснкие отношения. Очевидно, что здесь тоже мы видим намек Молотову и Сталину на необходимость дарования свободы Православной Церкви.
Еще интересно, что по протоколу Молотов никак не прокомментировал высказанную Бивербуком фразу о желании американцев обратить Сталина в христианство.
