Почему памятники Сталину — безумие и кощунство?
Автор: Протоиерей Кирилл Каледа
17 февраля. В этот день, вернее, в ночь, предшествующую этому дню, в 1938 году на Бутовском полигоне было убито 502 человека.
Люди самые разные. Из них более 70 человек проходили по церковным делам. Вообще, здесь на Бутовском полигоне в период с августа 1937 по октябрь 1938 года было расстреляно 20761 человек.
Люди самых разных вероисповеданий. Но в основном, конечно, это были простые русские люди. Очень много крестьян, рабочих. Бывшие государственные деятели России. Целый ряд военных, которые принимали участие в Первой мировой войне. Множество священнослужителей и церковных людей.
Поэтому это место многие называют Русской Голгофой. Слава Богу, что сейчас это место известно, и мы имеем возможность здесь молиться. Молиться о тех людях, которые здесь пострадали, молиться к прославленным святым, которые лежат здесь в своих мощах. И молиться о тех людях, которые сейчас живут, чтобы Господь как-то направил их на путь спасения.
И вопрос о том, что сейчас возникло желание поставить в одном из наших городов памятник Сталину, конечно, нас затрагивает.
Отношение к человеку, который был назван вождём народов, отцом народов, действительно очень сложное. С одной стороны, этот человек был несомненно одарённым. Под его руководством наша страна, а может быть, правильнее говорить, наш народ добился той победы 9 мая сорок пятого года.
Но давайте зададим вопрос: а какой ценой эта победа была достигнута? В период тридцать седьмого-сороковых годов 2/3 высшего комсостава Красной армии было репрессировано. Это были опытные боевые офицеры. И в результате мы получили то, что получили. В первые 5 месяцев войны мы потеряли 25.000 танков. Больше 2 млн солдат и офицеров. Больше миллиона солдат дезертировало, остались на оккупированных территориях, а почти 4 млн попало в плен.
Та победа, которая была достигнута, она действительно достигнута была нашим народом, то, что он, не жалея своих жизней, шёл на пулемёты. Но это не заслуга командующего, потому что он терял. Он просто закрывал огневые точки телами своих солдат. Так же, как он относился к тем людям, которые находились в то время в лагерях.
Когда мы говорим об этих цифрах, то мы теряем, мы не осознаём, что это такое. Вот как замечательно сказал Бунин: «Мы можем представить шестерых повешенных. 60 повешенных представить уже трудно. 600 — невозможно». И поэтому, когда говорим мы даже о 500 расстрелянных вот в этот день здесь на полигоне, мы их не представляем.
И вот я глубоко убеждён, что ставить памятник правителю, который строил могущество своего государства на детских скелетиках — безнравственно.
На латинском языке раздвоение звучит шизо. Шизофрения. Вот это раздвоение ума. Это болезнь. И по-другому это воспринять нельзя. Потому что коммунистическая идея, построена на воинствующем атеизме, а Православие построено на любви к Богу.
Я не знаю, верил ли он в Бога или нет, не могу сказать за него. Но я знаю, что он настаивал на расстрелах священнослужителей. Я знаю о том, что он разрабатывал программу по уничтожению Русской Православной Церкви. А когда он вроде бы повернулся к Церкви в сорок третьем году, то это было явно совершенно связано с тем, что ему нужно было показать, что он не хуже немцев, которые открывают на оккупированных территориях храмы. А затем, после войны, он просто решил использовать Церковь для распространения своего влияния в бывших православных странах.
Геноцид не может быть оправдан победой нашего народа, ну, сейчас, может быть, даже правильнее говорить, наших народов над фашистской Германией.
Сталин несомненно обладал определёнными талантами и дарами. И, несомненно, это был человек незаурядный по своим талантам. Так же, как незаурядным человеком был Гитлер и Ирод Великий, и многие другие. Но мы вспоминаем о Гитлере в определённом плане, Ирода Великого мы тоже вспоминаем в первую очередь в связи с вифлеемскими младенцами. И как можно этому человеку ставить памятник? Это делается для того, чтобы восстанавливать коммунистические идеи, большевистские идеи в нашем народе.
