Запрет ваххабизма в России
После чудовищных террористических актов в Волгограде, все чаще стали раздаваться призывы к запрету радикальных форм ислама. В частности глава синодального Отдела по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин заявил, что: «если удалось жестко ограничить или запретить в отдельных случаях хождение идеологических штампов нацизма, почему не приложить ту же самую схему к радикальной интерпретации ислама, которую сами мусульмане в своем большинстве отвергают?» Предложение о.Всеволода активно поддержал известный исследователь ислама Роман Силантьев. Мы попросили экспертов прокомментировать инициативу законодательного запрета ваххабизма на территории РФ.
Протоиерей Георгий Крылов
настоятель храма Новомучеников и исповедников Российских в Строгино.
Конечно, исламский радикализм представляет угрозу и Церкви, и России, и я согласен с о. Всеволодом Чаплиным, что нужно запретить идеологию исламского радикализма на территории РФ. У нас существовали и существуют тоталитарные секты и изуверские религиозные культы, за которыми всегда наблюдала власть, поскольку с помощью религии можно сделать много зла. Государственная власть призвана проводить «экологическую» работу в области религиозных направлений, что она и делает. Т.е., охраняя традиционную религию, бороться с религиозным тоталитаризмом и радикализмом – потому что эти религиозные направления представляют принципиальную опасность для окружающих. С радикальным исламом борются не только у нас, но и во всех цивилизованных странах, доказано, что идеология радикального ислама уродует человеческую душу и делает из человека террориста. Я думаю, что сейчас трудно найти русского человека, который бы не согласился с этим.
Иерей Павел Гумеров
штатный клирик храма святителя Николая Мирликийского на Рогожском кладбище, настоятель строящегося храма Святых благоверных князей Петра и Февронии Муромских в Марьинском парке, публицист.
В традиционном исламе пять столпов, а у ваххабитов есть шестой столп – это джихад. Если ты не ведешь джихад, священную войну с неверными, значит, ты не являешься мусульманином, по мнению ваххабитов. Ортодоксальный ислам не считает ваххабитов мусульманами, это сектанты, поэтому если о. Всеволод говорит о запрете этой идеологии, я полностью подписываюсь под его словами, к сожалению, я не ознакомился с текстом его обращения. Но запретить проповедь традиционного, обычного ислама – невозможно, это противоречит Конституции. Запретить проповедь деструктивной секты, которой является ваххабизм – это священная обязанность правоохранительных органов. Ваххабизм часто маскируется под традиционный ислам, вербуют муллу, который в свою очередь вербует прихожан, или засылает в медрессе специально обученных преподавателей — ваххабитов. Нужно создать целую систему борьбы с ваххабизмом внутри ислама, проводить профилактику с вербовкой в медресе, в мечетях. Пока все этого не будет, у нас будут продолжаться взрывы, в Москве, в Волгограде, в других местах, нужны радикальные действия, у нас в стране очень мягкие законы по поводу терроризма. Если у нас в России не примут сверхжесткие законы против радикального ислама, не установят жесткое наказание, пожизненный срок пособникам ваххабитов, то у нас начнется партизанская война на территории России. Сейчас на территории РФ по данным специалистов по исламу около миллиона ваххабитов, это критическая цифра, за которую дальше нельзя, иначе начнется необратимость последствий.
Священник Димитрий Смирнов
настоятель храма святителя Митрофана Воронежского на Хуторской, первый заместитель председателя и руководителя аппарата Патриаршей комиссии по вопросам семьи и защиты материнства, известный церковный и общественный деятель.
Этот вопрос лучше задать не мне, а тем, кто остался в живых после террористических актов в Пятигорске, в Волгограде, а также родственникам погибших в результате этих террористических актов. Потому что для всех остальных, видимо, это очевидно, особенно руководителям тех республик, где исламский радикализм распространен. Конечно, исламский радикализм нужно запрещать, потому что он представляет непосредственную угрозу для жителей и для тех невинных жертв, которые не заслужили этого.
Игумен Сергий (Рыбко)
настоятель храма Сошествия Святаго Духа на апостолов на Лазаревском кладбище города Москвы и храма преподобного Сергия Радонежского в Бибирево, миссионер.
Я абсолютно согласен с о. Всеволодом Чаплиным. Это угроза номер один сейчас. Радикальный ислам стремится установить Всемирный исламский халифат, поэтому православию там нет места. Христиане подлежат к обращению в ислам, либо к уничтожению, поэтому они взрывают автобусы, убивают детей. Потому что мы не люди в их понимании, а убить неверующих — это благое дело, так что действительно надо запрещать. И нужно делать в этом направлении более последовательные шаги, потому что такую деятельность не одобряют и лидеры традиционного ислама, сами экстремалы и убивают муфтиев, которые пытаются как-то это остановить. Это очень большая угроза для безопасности России и российской государственности.
Иеромонах Макарий Маркиш
клирик Иваново-Вознесенской епархии, известный публицист и миссионер.
Об угрозе России и Церкви как неотъемлемой части России со стороны терроризма, со стороны людей, которые ведут вооруженную борьбу против российских народов, борьбу, поддерживаемую международными силами и геополитическими оппонентами, думаю, говорить не приходится, это очевидно. Если кто-то предпочитает заблуждаться, это их свободная воля, кровь наших сограждан славян, тюрков и православных и мусульман, и волгоградцев, и кавказцев, вопиет к Небу и к нашей совести. Каждый, кто имеет наглость отрицать эту опасность, пусть отвечает перед Богом и своим народом. Вопрос в другом — о связи религиозной картины с картиной военно-политической. Люди, которые совершают эти преступления, вышли из исламской среды. Их мусульманские единоверцы отрицают тот факт, что эти люди — мусульмане, как мы бы с вами отрицали принадлежность к христианству убийц и бандитов, носящих на себе крест и объявляющих себя христианами. Но поскольку они исповедуют такие мнения и совершают такие дела, то они православными быть не могут. Мусульмане примерно тоже самое говорят о террористах и о людях, которые воюют против России. Это верно, но в то же время как заметил Роман Силантьев, связь определенная есть. Если бы на нашей территории возникли фашистские силы, которые сказали бы, что представляют Православие и хотят реализовать свои фашистские идеи, мы должны были быть озабочены, каким образом из нашей христианской среды вышли такие силы. Пока мы не видим, к счастью, таких наростов на теле Православия, но такие наросты на теле ислама и иудаизма мы видим и это не случайно. Наша задача, задача государственной власти – это задача запретов, задача поддержки спецслужб, ФСБ в их тяжелейшей борьбе, неравной, как ни странно борьбе против террористов. Казалось бы, огромная страна с огромным аппаратом принуждения, должна быть гораздо сильнее, однако это не так, для террористов нет законов, они делают то, что считают нужным, то что, по их мнению, ждет от них Бог. Каждый из них уверен, что исполняет волю Божию, делает то, что надо, никаких сомнений у них нет, то есть они делают то, что считают нужным, в то время как государство действует на основании закона. Это только в фильмах среднего качества добрые ребята побеждают злых ребят и все прекрасно. На самом деле, все сложнее и проходит с гораздо большими затратами сил, ресурсов, крови наших собратьев. Это задача государственной власти, которая действует параллельно, не единообразно Церкви, у Церкви нет такой цели, как физическое подавление и насильственное истребление политических врагов, это делает государство. Но у Церкви есть одна существенная задача – посодействовать нашему многонациональному государству, и в особенности нашим мусульманским соседям в отторжении их от этого зла. Мы нередко содействуем злым, террористическим силам, вышедшим из исламской среды в их человечной и безбожной деятельности посредством раздувания межрелигиозной ненависти. К сожалению, наши люди часто сами лезут в печь огня своей глупостью и несдержанностью на язык.
Раис Сулейманов
научный сотрудник Сектора исследований межнациональных и религиозных проблем Российского института стратегических исследований, исламовед.
Эксперты-исламоведы и традиционное мусульманское духовенство уже в один голос говорят о необходимости запрета ваххабизма на всей территории страны. Причем эти предложения в публичном пространстве (т.е. выступления на круглых столах, конференциях, закрытых и открытых совещаниях, в интервью и в публикациях статей) звучат с конца 1990-х годов. А воз и ныне там. Самое парадоксальное то, что в России запрещены многие экстремистские организации с идеологией радикал-исламизма, членство в которых автоматически означает уголовное наказание ( это «Хизб-ут-Тахрир» («Партия исламского освобождения»), «Джамаат Таблиг» («Община доведения»), «Такфир ва аль-Хиджра» («Обвинение в неверии и исход»), нурсисты), а ваххабизм, получается, легален. Больше всего ваххабизм нанес урон самим российским мусульманам. Судите сами: с 1998 года (когда был убит первый муфтий Дагестана, выступавший против ваххабизма) по 2013 год было убито 62 муфтия, заместителя муфтия, имама крупных мечетей, суфийских шейхов — это высшее звено традиционного мусульманского духовенства в России. Представьте на секунду, если бы в Русской Православной церкви убили бы такое количество епископов и митрополитов. Это был бы полный кошмар. А мусульман численно значительно меньше, чем православных. К сожалению, нередко в православной среде мне самому приходилось встречать такое мнение: мол, нас, православных, дела мусульман, их внутренние разборки не касаются. Глубоко ошибочное мнение. Преступно и глупо думать, что лучше постоять в сторонке, пока ваххабиты и мусульмане-традиционалисты (те, кто выступает за традиционный для России ислам) между собой грызутся. Потому что, расправившись с традиционалистами в исламской среде, ваххабиты обязательно примутся за православных. Православные и так гибнут в ходе многочисленных терактов, устраиваемых ваххабитами. Но теперь ваххабиты принялись разрушать церкви. Осенью 2013 года в Татарстане прокатилась волна массовых поджогов православных храмов и часовен в русских и кряшенских селах, что вскоре было признано прокуратурой терактом, а не просто каким-то вандализмом. При этом нередки случаи, когда ваххабиты выступают с требованиями к православным священникам в ряде республик Поволжья принять ислам. Те сопротивляются, но им за это сыплются угрозы. Церковь — теперь это мишень нападок не только так называемой либеральной общественности, но и ваххабизма. Причем в последнем случае речь идет о физическом уничтожении православного присутствия.
Роман Силантьев
исследователь ислама, автор более ста публикаций по исследованию и ислама, автор-составитель Интерактивной карты всех религиозных общин России. Заместитель председателя Экспертного совета по проведению государственной религиоведческой экспертизы при Министерстве юстиции Российской Федерации.
Абсолютно согласен с о. Всеволодом Чаплиным. Самую главную угрозу России представляет радикальный ислам, потому что больше всего людей в России погибает от рук ваххабитов. На одного убитого фашистами человека приходится тысяча убитых ваххабитами. По этому соотношению можно подсчитать, кто опаснее. Ваххабизм нужно запрещать так же, как запрещали фашизм. Нужно делать научную экспертизу и выносить в Госдуму соответствующий законопроект, также можно это сделать на уровне Верховного суда, есть разные пути. Церковь, мусульманские лидеры, Рамзан Кадыров, правоохранители, политики с этим согласны, и с каждым новым терактом становится все больше сторонников запрета ваххабизма на территории РФ. Мне кажется, что его запретят скорее рано, чем поздно.
Кирилл Фролов
глава Ассоциации православных экспертов.
Я полностью поддерживаю предложение о. Всеволода Чаплина и Романа Силантьева. Чего еще ждать после Волгограда и событий в Татарстане, где было сожжено столько православных храмов! Угроза не только в самих террористах-исполнителях, но и в высокопоставленных лоббистах ваххабизма. Существует опасный политический ваххабизм, который рекламирует прямо или косвенно принятие русскими ислама и вообще теорию о том, что православие является слабой религией, что оно исчерпало себя, не может противостоять внешней агрессии. Прямо или косвенно эта идея распространяется целым рядом публицистов, причем национально-патриотического толка. Это Сергей Гордеровский, Александр Севастьянов и несколько других авторов. В последнее время они говорят это между строк, намеками, но от этого эти высказывания не становятся другими. Более того, представители исламских стран в Африке, Объединенных Арабских Эмиратов, Саудовской Аравии и других, одним из условий инвестиций в Россию называют поддержку исламского лобби. Поэтому помимо законодательного запрета ваххабизма необходим диалог с традиционным исламом, с Равилем Гайнутдином, но самое главное нужна активность православной миссии, развитие «Программы 200», строительство храмов, воцерковление строящегося Евразийского экономического союза – это ответ идеологии исламского радикализма в России. Например, считать казахов и киргизов исламскими народами некорректно. Скорее, это религиозно не определившиеся народы, потому что в Киргизстане, особенно в северной части, огромное количество протестантов. Это говорит о том, что они не укоренены в исламе, а ислам имеет успех там, где слабая православная миссия, поэтому наша православная ниша должна быть сильной.
